Прихабская волость

Почему старая карта?

Прихабской волости, некогда протянувшейся вдоль реки Великой и тракта Себеж-Опочка, теперь не существует. После Второй мировой войны не восстановлены Прихабы, крупное село, бывшее центром волости. 

Северная и южная части волости, отошедшие к Опочецкому и Себежскому районам,  бессвязны как опавшие листья. 

Сохранившиеся деревни: Заверняйка, Зародищи, Дубровка -

связаны дорогой, но не общей памятью.

1900 год

Согласно печатному изданию "Волости и важнейшие селения Европейской России" (Т. IV C.124-127) Себежский уезд был разделен на 4 стана, в Первый стан входили следующие волости: Каменецкая, Непоротовская, Прихабская, Синозерская и Томсинская, во Втором стане находились Езерийская, Могилянская, Соинская, Сутоцкая и Шумихинская волости, в 4 стане были волости: Аннинская, Глембочинская, Долосчанская и Рыковская. Наиболее обширные по территории волости входили сразу в два стана, так Чернейская-Юстиниановская волость была в 1 и 3 станах, а Чайкинско-Жанвильская волость входила во 2 и 3 станы. 

Переночевав в Опочке, императрица Екатерина 18-го мая выехала в Полоцк, и в районе озера Рубежное на границе Опочецкого уезда и Полоцкого наместничества на таможне Щучье была встречена Белорусским генерал-губернатором гр. Захаром Григорьевичем Чернышевым, губернским предводителем дворянства Себежского уезда господином Корфом и другими лицами.

На почте Лыкошково (д.Заверняйка Опочецкого района) в 19-ти верстах от Опочки императрица отпустила сопровождавших ее Псковского наместника Я.Е.Сиверса и губернатора П.Д.Мансурова и «всемилостивейше указать соизволила всем в Пскове объявить благоволение свое одним словом: «Всем спасибо». После перемены лошадей императрица направилась в Дубровку, где был накрыт обеденный стол. 

https://cyberleninka.ru/article/n/puteshestvie-imperatritsy-ekateriny-ii-1780-g/viewer

На станции Долосцы (Себежского уезда) был назначен ночлег. Здесь ожидали прибытия её величества правитель Полоцкого наместничества, уездный предводитель дворянства Дриссенского уезда и земский исправник с заседателями; все эти лица были представлены императрице генерал-губернатором и «жалованы к руке».

В письме из Долосц, от 18-го мая, к вел. кн. Павлу Петровичу и вел. кн. Марии Феодоровне, императрица Екатерина писала:  «Вчера приехала я из Острова в Опочку; а оттуда выехала сего утра и на 18-й версте въехала в Белоруссию; с самого Острова тянутся все холмы да холмики, между которыми множество озер, что очень красиво; здесь население самое разнородное, сплошь да рядом обитают православные, католики, уняты, евреи, русские, поляки, чухонцы, немцы, курляндцы, словом не увидишь двух крестьян одинаково одетых и говорящих правильно на одном наречии; смешение племен и наречий напоминает Вавилонское столпотворение...» 

Императрицу сопровождали: Потемкин, Чернышев, Нарышкин, Брюс, Строганов, Барятинский, Ланской, Безбородко, Долгоруков и др.

http://www.vostlit.info/Texts/Dokumenty/Russ/XVIII/1780-1800/Putesestv_Ekater_Beloruss/pred1.htm

Спасибо Валерию Григорчуку за напоминание об этих записях.

«Тот, кто держит путь с севера в сторону Беларуси, видит перед собой большие сёла наподобие местечек, белокаменные церкви и каменицы имений, обширные засеянные поля, кое-где небольшие сосновые боры или берёзовые рощи. Нередко слышит он протяжную и звучную песню крестьянина, которая далеко, насколько хватает глаз, разносится по полям, или мелодию пастушьего рожка, оглашающую горы и долины. В воскресные дни, когда солнце приближается к закату, встречает он деревенских девчат в праздничных ситцевых, а иногда и в шёлковых сарафанах, их сопровождают парни-ухажёры. Распевая народные песни, водят они хороводы, а старики сидят на завалинках, рассуждая про минувшие и нынешние времена…

Но когда путник приближается к границам Себежа и Невеля, то видит вдали перед собой раздольные тёмные боры, похожие на тучи, нависшие на горизонте, меж лесов — соломенные крыши домов бедных селян. Кое-где взор его встречает торчащий меж сосен железный крест покрытой мхом часовенки, перед дверями которой на двух сосновых столбах висят два либо три колокола; поодаль разбросаны могильные кресты и камни. Редко набредёшь там на добротно построенный панский дом; не много и церквей таких, в которых были бы заметны вкус архитектора или щедрость богатого основателя; и этот угрюмый и дикий пейзаж, начинаясь от реки Ловать, простирается до берегов Двины, где кончаются Полота и Дрисса.

На всём этом пространстве узкие каменистые дороги пересекают гористые места и, огибая дикие берега озёр, скрываются в борах. В убогих деревнях и в праздничные дни, и в будни — всегда царит какая-то понурая тишина; редко послышится песня жнеца или пахаря, и по этому напеву легко можно понять его тревожные думы, ибо неурожай здесь часто обманывает надежды трудолюбивого земледельца»…

Ян Барщевский, 1844

http://litresp.ru/chitat/ru/%D0%91/barschevskij-yan/shlyahtich-zavaljnya-ili-belarusj-v-fantastichnih-povestvovaniyah